Бескунак
Записки вахтовика. Посовещается другу Александру Голодникову.
Дорогой читатель, я хочу рассказать о природе и ее явлениях, а также об их влиянии на людей, работающих в сложных условиях. Часть моей профессиональной жизни прошла в полевых условиях или как говорят – «в поле». Поле в широком понимании – это степь – Кубанская ли, Донская, Оренбургская, Ставропольская или другие равнинные просторы нашей необъятной Родины. На профессиональном жаргоне слово «поле» – это место ежедневного труда людей разных профессий, которые работают в нефтегазодобывающей отрасли: геологов, геофизиков, спасателей, медиков, авиаторов, метеорологов, картографов, водителей и многих других.
Поле я люблю с детства. С раннего возраста я учился понимать красоту наших Кубанских степей. Мои родители жили в сельской местности и были родом из казачьих семей. Трудовая биография отца была связана с транспортом нефти. Мама занималась домом, детьми и землей. А еще она любила полевые цветы. Папа всю жизнь, до глубокой старости, из каждой поездки в степь привозил ей букетик этой красоты.
В сентябре 1981 года я, тогда инженер-исследователь и аспирант Краснодарского политехнического института, получил приглашение на работу в Научно-производственное объединение «Союзтермнефть». В то время это была крупная организация. В ее состав входили: монтажное и пуско-наладочное управления, научно-исследовательский и проектный институты, управление по повышению нефтеотдачи пластов и капитального ремонта скважин. Здесь работал многотысячный коллектив. Меня приняли старшим инженером-химиком в пуско-наладочное управление (ПНУ). Оно выполняло работы по монтажу, пуску и режимной наладке оборудования, используемого для термических методов добычи нефти на 40 объектах. Основное оборудование – промысловые прямоточные парогенераторы и установки для опреснения морской воды мембранной технологией методом обратного осмоса. Специфика работы предполагала вахтовый метод.
Наладчики оборудования постоянно переезжали с одного объекта на другой, законченный стройкой и монтажем оборудования. Объекты располагались по всему Советскому Союзу: нефтяная Кубань, Закарпатье, Азербайджан, Республика Коми, Удмуртия, Татария, Башкирия и Казахстан.
Казахстан – это огромная по площади страна и большая нефтяная провинция с десятками месторождений углеводородов, в том числе перспективных залежей высоковязких, парафинистых и металлосодержащих нефтей. Основные казахстанские объекты для термических методов добычи располагались в Актюбинской области (Кенкияк, Жанажол и др.), в Гурьевской (Макат) и на Мангышлаке (Каражанбас, Каламкас, Новый Узень, Жетыбай и др.). На работу нас доставляли вахтовым самолетом. Затем либо малой авиацией, либо автотранспортом добирались в вахтовые поселки, расположенные вблизи от объектов добычи.
Хочу рассказать о рядовом перелете на работу. Кенкияк – нефтяное месторождение в Темирском районе Актюбинской области. Вахта из Краснодара улетала в Актюбинск обычно в 16-17 часов. Основным самолетом для доставки вахт был тогда АН-24. При перелете в Актюбинск посадки на дозаправки осуществлялись обычно в Минеральных Водах, Астрахани или в Гурьеве. Тогда в дефиците было авиационное топливо.
Прилетали в Казахстан обычно поздно вечером. Расстояние от Актюбинска до Кенкияка составляет не более 250 километров. Поэтому у нас было два варианта как добраться до места работы. Первый, более предпочтительный, малой авиацией прямо к месту работы. Но это означало томительное ожидание в ночном аэровокзале до тех пор, пока солнце не взойдет. Затем, мы летели самолетами АН-2 в селение Саркуль, где был полевой аэродром: зимой самолет на лыжах, летом, как обычно, на шасси. Там нас ждал такой знакомый пейзаж: возле богатых раками озер у реки Эмба располагалось село Саркуль, по левому берегу реки Темир – поселок Кенкияк, а далее на десяток километров в степь – месторождение и головные сооружения нефтегазодобывающего управления с площадкой ПТВ (паротепловое воздействие на пласт). Местные жители в обиходе именовали ПТВ «Такума» по названию первых промысловых парогенераторов одноименной японской фирмы-изготовителя оборудования.
Второй автомобильный вариант доставки вахты в Кенкияк был менее комфортным – холодный, прокуренный автобус КАВЗ или ПАЗ и самосвал ЗИЛ, в котором ехали наши вещи и приборы. Путь из Актобе вначале шел по асфальтовой дороге через город химиков Алга, затем сворачивал в глухую степь. Далее по «убитой» гравийке, летом по земляному накату, зимой по проторенному снежнику в необъятной казахстанской степи.
Ночью в степи свои ориентиры, но главный – электрический свет жилья или каких-нибудь объектов. Он бывает виден за десятки километров, а отсветы запусков космической техники – и за сотни. Хотя я сам родом из степи, всегда удивлялся и восхищался чутьем, по-другому не скажешь, местных водителей-казахов. На Кенкияке были водители-вахтовики из Краснодара и Адыгеи, поселков нефтяников Ахтырского, Черноморского и моей родной станицы Холмской. Они работали на спецтехнике, а водителями машин для перевозки людей были, как правило, местные казахи.
По-казахски, слово «казах» звучит как «казак», потому что в этом языке нет буквы «х». Мы дружили с местными, подшучивали, что они и мы – казаки. Так вот об умении местных жителей хорошо ориентироваться в степи. Знакомый пожилой казах по имени Амангельды, с которым я почти четыре года колесил по всей степи, ни разу нигде не заблудился. Вне зависимости от времени года и погоды. В прежние времена через степи Казахстана проходила так называемая Северная ветка древнего Шелкового Пути с названием «Медный Путь». Издавна Кенкияк – старое казахское селение, стоящее на Шелковом пути из Китая в Европу.
Между жильем в селении и месторождением располагалось старое кладбище, где на поросших мхом каменных плитах читались надписи по-арабски. Старое кладбище скромное, в долине реки Темир, на взгорье, там встретишь только плиты и другие, принятые в мусульманском мире отличия могил давно усопших правоверных.
В лихие годы сталинского режима в эти края ссылали «врагов народа». Состав этих людей был многонационален. Сюда попадал и наш брат-русский, и немцы, украинцы, ингуши и чеченцы и многие-многие другие. Чтобы эти «отщепенцы» не скучали, часто такие социумы «разбавляли» обычными уголовниками на поселении. Таким был и наш Кенкияк. Этот факт, так или иначе, накладывал отпечаток на быт, нравы, обычаи и даже в какой-то мере язык коренного населения.
Теперь расскажу про бескунак. В Казахстане Северном, Южном и Центральном континентальном бывают чудные погоды. Весной цветут низкорослые степные тюльпаны любых цветов и оттенков, какие только можно себе вообразить. В самом начале лета просто тепло, зелено и нет еще изнуряющей жары при температуре плюс 43 градуса в тени. Тогда мы ловили раков, сазана, линя, язя, воблу или щуку в Темире или Эмбе. Во всякое другое время года там наблюдается жесткий резко-континентальный климат с суровыми морозами зимой и иссушающей жарой летом. К слову, здесь всегда неожиданно рано приходит холодная осень и ранняя зима. Поэтому любой вахтовик знает, что «за красивую природу и хорошую погоду районный коэффициент не платят».
С казахского языка на русский слово «бескунак» можно перевести как «пять друзей» или «пять гостей». Корневое слово тюркское, на разных наречиях произносится по-разному, но означает одно и тоже – «пять». Ну а «кунак», как известно, означает «друг» или «гость». Так вот, «бескунак» означает буран, который обычно длится пять дней и пять ночей кряду. У разных народов, населяющих Среднюю Азию, есть свои легенды и предания, связанные с толкованием этого природного явления. Всех их объединяет одно – «бескунак» последний перед наступлением весны буран, после которого наступает тепло и можно налегке ехать в степь.
Буран – это снежная вьюга, пурга, ураган со снегом, метель в степи при низкой температуре и сильном ветре. Много написано про сибирскую вьюгу и трескучие морозы, про дальневосточный штормовой ветер с метелью, но сказать по правде, казахстанский бескунак ни на что не похож. Он – уникальный. Вспоминается, как бывало, старый Ата смотрит с тревогой и ожиданием на непроглядное черное небо без звезд. Слушает, откуда и с какой силой дует ветер и говорит домочадцам: «Если и завтра утром будет так, то это – бескунак».
Степная жизнь учит своих обитателей, что к непогоде надо готовиться заранее, заблаговременно. В степи тот богат, у кого есть радио, метеоприборы, вертолет, вездеход, на крайний случай – лошадь или верблюд. У нефтяников многое из всего перечисленного имеется. Однако прогноз не всегда бывает точным, чтобы успеть приготовиться к стихии. Впервые я попал в бескунак в самом конце февральской вахты 1982 года. Ничто не предвещало буйства природы. Как обычно завершилась работа на промысле, мы ждали вертолет. Радовала перспектива отметить мужской праздник 23 февраля с семьей, с отцом-фронтовиком и мамой, у которой в этот день – день рождения. Завтра улетаем и скоро увидим родные лица.
К вечеру подуло, пошел сильный снег, потом завыл буран. К ночи исчезла видимость и не пришла вахта с ПТВ. Автобус с вездеходом уже не смогли пробиться с месторождения в поселок, дорогу замело. Наутро непогода продолжалась с прежней силой. Гусеничными бульдозерами стали пробивать дорогу на промысел, точнее сказать прокладывать штольню в снегу. На пятый день бурана в этой самой штольне обычный автобус КАВЗ скрывался по самую крышу. В бескунак плохо работала штатная радиосвязь, не летала авиация, не ходил автотранспорт, справлялись с непогодой только тракторы и бульдозеры на гусеничном ходу. В жилье отключилась электроэнергия, гудели двигатели генераторов. Домашние животные: собаки, кошки, лошади, верблюды и коровы сильно беспокоились, искали защиту у хозяев. Все заметено снегом, вахтовая гостиница засыпана до второго этажа. На третий день с помощью техники смогли добраться на головные сооружения. Об отъезде домой в Краснодар речь уже не шла: выехать из степи невозможно и надо менять вахтовый персонал на промысле.
К шестому дню буран стих так же неожиданно, как и начался. Природа успокоилась. Ближе к обеду прилетел вертолет. Так благополучно закончилось мое первое знакомство с казахстанским бескунаком. Навсегда запомнилась первая встреча с таким мощным степным буйством природы. За время работы «в поле» со мной и моими товарищами происходило много интересных событий, которые сопровождались яркими впечатлениями и ощущениями.
КРАСНОДАР. 25-28 января 2016 года,
Бабрак Кармаль
В восьмидесятые годы лидерами нового Демократического Афганистана были Наджибулла и Бабрак Кармаль. Эти люди встали во главе государства благодаря поддержке Советского Союза и героизму и мужеству его сыновей – воинов Советской армии. За годы афганской войны армия одерживала много побед, но и вкусила горечь потерь своих солдат. Известными людьми на Родине стали Герои Советского Союза Борис Громов и Руслан Аушев, наш земляк и друг моего брата генерал – десантник Александр Ленцов. Тысячи бойцов остались неизвестными героями этой войны.
В те годы я работал на нефтяных промыслах Казахстана, достаточно близко к местам боевых действий. Дорога на нефтяное месторождение Кенкияк вела через областной город Актюбинск. Аэропорт Актобе имел обычный маленький двухэтажный аэровокзал из стекла и бетона в степи за городом. А в гостинице «Аэрофлота», находящейся в нескольких километрах от него, размещались на отдых экипажи самолетов. Иногда нас, нефтяников, впускали туда за символическую плату, состоящую из двух пачек черного индийского чая «Три слона». Но чаще в гостинице мест не было, и коротать ночь приходилось в кресле зала ожидания аэропорта. В случае, если непогода и задержки рейсов, собиралось несколько вахт вместе. Отдыхать приходилось стоя или меняясь по очереди в одном кресле.
Аэропорт Актюбинска славился своей длинной взлетно-посадочной полосой, способной принимать любые типы самолетов. Аэропорт часто закрывали для военных полетов. Малую авиацию не выпускали из-за того, что военное ведомство проводило авиационные стрельбы на полигонах в песках у реки Эмба. Эта песчаная пустыня очень похожа на пески Ближнего Востока. Большую авиацию задерживали на прилет-вылет по двум причинам. Первая и главная была в том, что аэропорт Актюбинска использовали как стратегическую точку, откуда наших солдат доставляли в Афганистан. Мне не раз приходилось наблюдать картину, когда на стоянках аэропорта стояли готовые к вылету огромные военно-транспортные самолеты с открытыми задними люками-воротами. В них в колонну по двое поднимался на борт десант из сотен бойцов. Это продолжалось годами. Обратно возвращались не все. Большое число наших погибших воинов вернулись домой «грузом 200». Именно тогда, известный певец Александр Розенбаум, выступавший с концертами в Афгане, после увиденного и пережитого написал свою знаменитую песню: «В Афганистане, в черном тюльпане…». Вторая причина, из-за которой закрывали аэропорт – прибытие VIP-персон. Особенно запомнилась мне одна такая встреча.
Очередная группа вахтовиков НПО «Союзтермнефти» возвращалась с месторождений Актюбинской области домой. Настроение было приподнятым как у тех, кто с получки навестил кафе в аэропорте и отведал там «Жигулевское Сырасы» местного разлива, так и у более дисциплинированных работников, соблюдавших Устав предприятия. В ожидании рейса все разбрелись по аэропорту. Одни – на привокзальной площади, другие – в кафе, большинство же сгрудились на втором этаже возле окон. Напряженно всматриваясь вдаль, искали взглядом долгожданный борт вахтового самолета. Вдруг видим, как на флагштоках взвились одновременно три флага: Казахстана, Венгрии и республики Афганистан. К аэропорту внезапно примчались с десяток автомобилей «Волга». Из них вышли крепкие парни в одинаковых плащах. Они мгновенно блокировали все выходы и входы на привокзальной площади, в кафе. Я, оказался на площадке второго этажа вокзала у поручней ограждения. Вокруг стояли все те же серьезные парни в серых плащах. Через некоторое время мы увидели, что на стоянку вырулил самолет ТУ-134 с крупной надписью венгерской авиакомпании «Малев» на борту. По трапу самолета спустилось множество корреспондентов с фото- и кинокамерами. Как оказалось, корреспонденты были специальной охраной важного лица. Человек, которого они сопровождали, был коренастый, азиатского типа, без головного убора. Незнакомец вошел в здание аэропорта, остановился, приметно прищурился, поднял правую руку вверх и немного от себя, затем громко по-русски произнес: «Здравствуйте, товарищи!». Охрана провела его наверх в комнату для важных персон. По истечении времени на дозаправку самолета делегация направилась к выходу. Уходя, VIP-персона поднял руку вверх-вперед и сказал громко, обращаясь к присутствующим: «До свидания, товарищи!». Меня словно осенило: именно таким характерным жестом приветствовал митингующих людей Владимир Ленин.
Вот таким, похожим на Ленина, с такими же раскосыми глазами, прищуром и характерным жестом руки, запомнился мне тот важный пуштун в Актюбинском аэропорту. Через несколько минут венгерский лайнер круто взмыл в светлое казахстанское небо и улетел. Вскоре опустили государственные флаги на мачтах и объявили посадку в наш самолет.
Вечером следующего дня дома в Краснодаре из главной телевизионной новостной программы «Время» я узнал о том, что в столицу Венгрии город Будапешт прибыл с официальным визитом глава дружественного Афганистана Бабрак Кармаль. В кадрах европейской хроники с экрана телевизора на меня с прищуром смотрел тот важный пассажир из Актюбинска.
КРАСНОДАР. 29 января 2016 года.
Об авторе:
Виктор Петрович Жиденко, родился в 1950 году.
4 апреля 1967 года принят учеником слесаря-радиста в Черноморский автобусный парк (Холмское АТП). После обучения присвоена специальность слесарь-радист.
1 февраля 1969 года зачислен на химико-технологический факультет Краснодарского политехнического института, который он окончил в 1973 году. После учебы поступил на работу сменным инженером на Хабаровский Масложиркомбинат (МЖК). В 1974 году переведен старшим инженером на гидрозавод.
В 1977 году поступил на работу в Заочный институт советской торговли старшим научным сотрудником, затем переведен в Краснодарский политехнический институт. В январе 1979 году принят на должность старшего инженера ОНИЛ технологии и экономике МЖП.
В топливно-энергетической промышленности Виктор Петрович работал с 1981 по 1985 годы. В сентябре 1981 года он был принят на теплотехнический участок Пусконаладочного управления НПО «Союзморнефть» старшим инженером, а затем прорабом до июля 1985 года.
В июле 1985 года перешел работать главным технологом производственного отдела Объединения «Севкавмасложирпром». До 1991 года являлся заместителем начальника производственного отдела «Краснодармасложирагропром».
С 1991 по 1997 год работал в различных коммерческих организациях.
С августа 1997 по январь 1998 – инженер-технолог по монтажу и наладке технологического оборудования в ОКС управления ОАО «Масложиркомбинат» Краснодарский.
На работу в ООО «Кубаньгазпром» пришел в январе 1998 года. Начинал ведущим инженером-технологом в эколого-аналитической лаборатории отдела окружающей среды Научно-технического центра. В 2000 году назначен заведующим лабораторией по разработке и применению методов химического воздействия на пласт отдела добычи, транспорта и переработки газа и конденсата. В 2003 году переведен на должность заведующего лабораторией химических методов воздействия на пласт отдела интенсификации добычи углеводородов. В 2010 году ушел на пенсию.
В 2005 году коллектив авторов ООО «Кубаньгазпром» был удостоен премии в области науки и техники за работу «Высокоэффективные импортозамещающие химические реагенты и ресурсосберегающие технологии эксплуатации скважин месторождений в условиях падающей добычи». В числе авторов был В.П. Жиденко.
В работе представлены целевая комплексная программа по стабилизации добычи углеводородов, комплекс научно-исследовательских разработок, рецептур, технологии производства реагентов и промыслового использования. Освещены аспекты организации собственного производства реагентов. Реализован комплекс работ по проводке продукции и технологий в промысловую практику ООО «Кубаньгазпром». Осуществлена сертификация химических реагентов собственной разработки ООО «Кубаньгазпром». Новизна разработки подтверждена 10 патентами на изобретения. Подтверждена высокая конкурентная способность разработок. Промысловая статистика и системный анализ результатов промыслового применения химических реагентов и технологий собственной разработки ООО «Кубаньгазпром» подтверждает высокую эффективность, надежность и технологичность, включая экономические, технические и экологические критерии оценки. Высокоэффективные импортозамещающие химические реагенты и ресурсосберегающие технологии эксплуатации скважин рекомендуются разработчиками к широкому промысловому использованию и востребованы на объектах добычи нефтегазового комплекса системы ОАО «Газпром».
Руководитель работы: А.А. Захаров
Авторы: А.А. Захаров, В.П. Жиденко, А.М. Букреева, Е.А. Кобелев, И.Н. Кравцов, С.С. Малхасьян, А.И. Мануйлов, М.М. Никитин, С.В. Пушкин, М.Г. Гейхман (ОАО «Газпром»)
На фото А.Б. Миллер вручает премию в области науки и техники ОАО Газпром коллективу авторов Кубаньгазпрома. Премию принимает В.П. Жиденко.
|
